Большинство
попыток осмысления «Американских богов», (как сериала, так и книги), основано
на анализе «внешнего уровня» сюжета: архаическая мифология versus
постмодернистская культурная ситуация с ее новыми богами.
Но
наиболее глубоким уровнем этого повествования является взаимоотношение двух
художественных парадигм – модерна и постмодерна. [ Осторожно, спойлеры в
тексте! ) ]
Традиция
использования мифологем и фольклорных образов характерна для модернистских
авторов, которые, в свою очередь, заимствовали этот прием у эпохи Романтизма.
На этом основывалось романтическое стремление к иррациональности и
интуитивности в искусстве, противопоставляемое романтиками холодному
рациональному реализму Классицизма и Просвещения.
Эти
неомифологические тенденции наиболее ярко воплотились в творчестве писателей,
работавших на грани между модерном и постмодерном: Джойс, Манн, Фаулз, Борхес,
Кортасар и иже с ними. В их книгах уже присутствуют основные характеристики
постмодерна: игровое начало, разветвленность и нелинейность ризоматического
сюжета, а также огромное количество самых разнообразных культурных коннотаций
внутри текста.
В
их творчестве есть и те особые формы иронии, что свойственны постмодерну –
«пастиш» и «постирония». Пастиш, имитируя уже существующие стили и произведения,
не превращается в пародию: юмор выражен здесь через узнаваемую нами отсылку к
оригиналу. Постирония размывает границу между смешным и несмешным: один и тот
же нарратив может быть воспринят как серьезно, так и в юмористическом ключе, а
зачастую – одновременно. Постмодернистский художественный стиль доводит
комическое до того предела, где оно перестает быть очевидным и зависит, скорее,
от субъективного восприятия.
Одним
из главных признаков модернистского искусства является акцент на внутренней трансформации
главного героя и его экзистенциальном, смысложизненном выборе, составляющем
основу сюжета повествования. Модернистский автор тщательно и детально описывает
внутренний мир основных персонажей. В постмодернистском произведении образы
героев, скорее, схематичны и условны, а основной акцент сделан на игре между
уровнями смыслов.
Наконец,
мифология в модерном повествовании служит основой для получения главным героем
глубокого и тотального жизненного опыта путем приобщения к архетипическим
состояниям. Перечисленные признаки позволяют отнести как роман Нила Геймана,
так и сериал Брайана Фуллера к модернистскому художественному стилю.
Но
самое интересное заключается в том, что фабула сюжета «Американских богов» как
раз и посвящена вышеперечисленным отличиям между модернизмом и постмодернизмом.
Конфликт между старыми и новыми богами – это не конфликт архаики и прогресса.
Это противостояние между двумя современными и актуальными культурными
парадигмами.
Богиня
Медиа говорит о более прагматичном и гуманном подходе, о том, что, люди питают
новых богов своим временем и вниманием, в то время как архаическим божествам
необходимы кровавые жертвоприношения. Среда, (он же – Один), отвечает ей, что
боги древности вдохновляли людей, побуждая их к свершениям. Идеалистическая
установка модерна вступает здесь в конфликт с постмодернистской тенденцией
выбирать технологии в качестве объекта поклонения – это более безопасная
дорога, но себя на ней не встретишь. Старые боги дают смыслы, выходящие
человека за пределы обыденного мировоззрения и мироощущения, а новые боги
заменяют их информационным продуктом. Комфорт пребывания в цифровой среде
противопоставляется стремлению к высшему, трансцендентному, божественному.
Но
повествование дает этому конфликту весьма неожиданное завершение. В финале
главный герой узнает, что Мистер Мир, возглавляющий силы новых богов, на самом
деле – Локи, представитель скандинавского пантеона, а само противостояние
устроено исключительно в пользу старых богов – Одина и Локи.
Символизм
этого сюжетного поворота отражает достаточно редкую концепцию среди теорий
взаимоотношения модерна и постмодерна. Вопреки расхожим штампам, говорящим о
том, что постмодерн поглотил все предшествующие культурные парадигмы, в том
числе и модернизм, включив его в свое эклектичное пространство, на деле – все
наоборот. Это как раз модернизм, ведя свою, гораздо более сложную игру,
включает в себя постмодернистскую парадигму как часть собственного развития.
То,
что сама битва богов не состоялась – ничего не меняет, поскольку главной здесь
остается заявка модернизма, осмысляющего и «проживающего» постмодернизм в
качестве одного из этапов глобальной социокультурной трансформации. Этот
неожиданный «переворот игры» представляет собой наиболее глубокий уровень
содержания романа и сериала «Американские боги».
Кулешов Р.Н., к.н.
культурологии